Однако сверхзадача конкурса отнюдь не в этом. Есть немало случаев, подчеркивает директор конкурса Диана Королева, когда КИвО становится стимулом дальнейшего развития и монетизации проектов. Самый яркий пример — школа программирования для детей 6−14 лет «Кодабра». Этот проект вышел в финал в 2015 году, когда о нем мало кто знал, и сегодня это один из лидеров дополнительного образования в области детского программирования не только в Москве, но и в других городах. Участие в КИвО — также хорошая возможность для рекламы: как ни парадоксально, проекты нередко становятся известными в своих регионах после того, как их узнали и высоко оценили в Москве.
В этом году проекты на конкурс поступили из 20 стран мира — впервые на сайте можно было подать заявку на английском языке. Еще одна особенность — рост количества заявок от школьников и студентов. В целом же пул инноваторов остался прежним — это и представители системы образования, и предприниматели, причем в обеих группах есть родители, заинтересованные в изменениях в образовании в связи с обучением своих детей.
В этом году большая часть проектов, поданных на конкурс, была посвящена дополнительному образованию, основной и старшей школе. Интерес к дополнительному образованию объясняется тем, что эта сфера в наименьшей степени регулируется государством, там нет образовательных стандартов, поэтому препятствия для внедрения инноваций минимальны. Проекты для основной и старшей школы, как правило, связаны с итоговой аттестацией: инноваторы ищут оптимальные способы подготовки к ЕГЭ и ГИА. В этом году увеличилась доля проектов в сфере дошкольного образования: считается, что в дошкольном возрасте у детей формируются многие важные компетенции, так что на этом этапе родители уделяют развитию детей максимум внимания.
Все пять лет, пока проходит конкурс, исследователи Института образования ВШЭ изучают инновации и инноваторов в образовании. Эмпирическим материалом для исследований становится информация, полученная от участников конкурса. Перемены в образовании начинаются с «низовых» инноваций, так как традиционные механизмы управления и реформирования в период бурного развития не всегда эффективны, считает Татьяна Хавенсон, научный сотрудник Международной лаборатории анализа образовательной политики ВШЭ. Их необходимо исследовать, чтобы управлять ими и повышать их эффективность.
Среди факторов, способствующих началу инновационной деятельности в образовании, — образование, работа, семья, социальное окружение. Бывает так, что в инновационный проект превращается учебное задание или академическое исследование, рассказывает Диана Королева. Или, например, родители будущего школьника понимают, что он не сможет получить необходимые навыки в традиционной системе образования, и открывают инновационную школу или детский сад. Семейные «инновации» — игрушки или игры тоже могут быть тиражированы и «упакованы». Инновационные импульсы могут появиться откуда угодно, даже от государства, хотя оно создает стимулы для «низовых» инноваций в образовании крайне редко.
Инноваций на стадии идеи или старта проекта в российском образовании много, но успешными становятся единицы, и ежегодный отбор заявок на КИвО — лучшее тому подтверждение. «Инновационный путь сложен и тернист, не все инноваторы доходят до конца реализации проекта, — отмечает Татьяна Хавенсон. — Однако, перефразируя нобелевского лауреата Эдмунда Фелпса, чем больше людей отправится в путь, тем больше инноваций в образовании будет реализовано».
Борис Старцев